Глава великобритании в годы 2 мировой. Великобритания во второй мировой войне

Все знатоки истории Второй мировой войны знают историю английского крейсера «Эдинбург» перевозивший примерно 5,5 тонн золота в 1942 году.Сейчас очень часто пишут, что это была оплата за поставки по Ленд- лизу за которую якобы СССР расплатился золотом.

Любой не предвзятый специалист занимающийся этим вопросом знает,что золотом расплачивались только за поставки пре-ленд- лиза 1941 года, а за остальные годы поставки оплате не подлежали.

СССР расплачивался золотом за поставки до заключения соглашения о Ленд-лизе а также за товары и материалы, закупленные у союзников кроме ленд-лиза.

На Эдинбурге были 465 слитков золота общим весом 5536 килограмм, погруженные в Мурманске в апреле 1942 года и они были оплатой Советского Союза Англии за вооружение, поставляемое сверх оговорённого соглашением о ленд- лизе перечня.

Но, и это золото до Англии не доплыло. Крейсер «Эдинбург» получил повреждение и был затоплен. А, Советский Союз, еще в годы войны получил страховку в размере 32,32% от стоимости золота, выплаченную Британским бюро страхования от военных рисков. Кстати все перевозимое золото, пресловутые 5, 5 тонн, по ценам того времени стоили чуть более 100 миллионов долларов. Для сравнения общая стоимость поставленного в СССР по Ленд-лизу составляет 11,3 млрд долларов.

Однако на этом история золота Эдинбурга не закончилась. В 1981 году английская кладоискательская фирма «Джессон Марин Рикавериз» заключила договор с властями СССР и Великобритании о поиске и подъеме золота. «Эдинбург» лежал на глубине 250 метров. В тяжелейших условиях водолазы успели поднять 5129 кг. Согласно договору 2/3 золота получил СССР, Таким образом, мало того, что перевозимое Эдинбургом золото не было платой за ленд-лиз и, что это золото, так и не доплыло до союзников, а треть его стоимости была возмещена СССР еще в годы войны, так, еще спустя сорок лет, когда это золото подняли, то большую его часть вернули СССР.

Еще раз повторим,СССР не расплачивался золотом за поставки по ленд-лизу в 1942 году так как соглашение о ленд-лизе предполагало, что материально-техническая помощь будет поставляться советской стороне с отсрочкой платежа или вообще бесплатно.

На СССР было распространено действие закона США о Ленд-Лиз основанного на следующих принципах:
- все расчеты за поставленные материалы производятся после окончания войны
- материалы, которые будут уничтожены, не подлежат никакой оплате
- материалы, которые останутся пригодными для гражданских потребностей,
оплачиваются не ранее, чем через 5 лет после окончания войны, в порядке
предоставления долгосрочных кредитов
- доля США в ленд-лизе составляла - 96,4% .

Поставки из США в СССР можно разделить на следующие этапы:
Пре-ленд- лиз - с 22 июня 1941 по 30 сентября 1941 (оплачен золотом)
Первый протокол - с 1 октября 1941 по 30 июня 1942 (подписан 1 октября 1941)
Второй протокол - с 1 июля 1942 по 30 июня 1943 (подписан 6 октября 1942)
Третий протокол - с 1 июля 1943 по 30 июня 1944 (подписан 19 октября 1943)
Четвёртый протокол - с 1 июля 1944, (подписан 17 апреля 1944), формально
завершился 12 мая 1945, но поставки были продлены вплоть до окончания войны
с Японией, в которую СССР обязался вступить через 90 дней после окончания
войны в Европе (то есть 8 августа 1945).

Историю с Эдинбургом знают многие,а вот историю другого британского крейсера «Эмеральд» мало кто знает. А ведь этому крейсеру пришлось возить золота не сравнимо в больших объемах чем «Эдинбургу» Только в своем первом плавании в Канаду в 1939 году «Эмеральд» перевез груз 650 миллионов долларов в золоте и ценных бумагах,а таких рейсов у него было несколько.

Начало Второй Мировой войны для Англии складывалось крайне неудачно и после эвакуации войск с Континента судьба острова зависела от флота и авиации,так как только они могли препятствовать возможной высадке немцев. В тоже время в случаи падения Англии, правительство Черчилля планировала перебраться в Канаду и отсюда продолжать борьбу с Германией. Для этого в Канаду были переправлен английский золотой запас, всего около 1500 тонн золота и около 300 миллиардов,долларов в ценных бумагах и валюты в современных ценах.

Среди этого золота была и часть золота бывшей Российской империи. Как попало это золото в Англию, а потом в Канаду мало кто знает.

До Первой Мировой войны золотой запас России был самым крупным в мире и составлял 1 миллиард 695 миллионов рублей (1311 тонн золота) В начале Первой мировой войны значительные суммы золотом были отправлены в Англию в качестве гарантии военных кредитов. В 1914 году через Архангельск в Лондон было отправлено 75 млн рублей золотом (8 млн фунтов). В пути корабли конвоя (крейсер Drake и транспорт Mantois) получили повреждения на минах и этот путь был признан опасным. В 1915-1916 375 млн рублей золотом (40 млн фунтов) было отправлено по железной дороге во Владивосток, а затем на японских военных кораблях перевезено в Канаду и помещено в хранилища Банка Англии в Оттаве. В феврале 1917 тем же путем через Владивосток было отправлено ещё 187 миллионов рублей золотом (20 млн фунтов). Эти суммы золотом стали гарантией английских кредитов России для закупки военного снаряжения на сумму соответственно 300 и 150 млн фунтов стерлингов. Известно, что с начала войны до октября 1917 года Россия всего перевела в Банк Англии 498 т золота; 58 т вскоре были проданы, а остальные 440 т лежали в сейфах Банка Англии в качестве обеспечения кредитов.

Кроме того в Англию попала и часть золота, заплаченного большевиками немцам, после заключения Брест-Литовского мира в 1918 году. Представители Советской России обязались отправить в Германию в качестве контрибуции 250 тонн золота и успели отправить два эшелона с 98 тоннами золота. После капитуляции Германии, все это золото досталось в качестве контрибуции странам победительницам Франции, Англии и США.

С началом Второй Мировой войны уже в сентябре 1939 года британское правительство постановило, что владельцы вкладов,имеющие в банках Великобритании ценные бумаги должны задекларировать их Королевскому казначейству. Кроме того все вклады физических и юридических лиц стран противников Великобритании и стран оккупированных Германией и ее союзниками были заморожены.

Еще до операции перевозки ценностей банка Англии в Канаду, были переведены миллионы фунтов в золоте и ценных бумагах на покупку оружия у американцев.

Один из первых кораблей перевозивших эти ценности и был крейсер «Эмеральд» под командованием Августа Уиллингтона Шелтона Агара. 3 октября 1939 HMS Emerald бросил якорь в Плимуте, Англия, где Агар получил приказ следовать в Галифакс в Канаду.

7 октября 1939 года крейсер отплыл из Плимута с золотыми слитками от Банка Англии, направленных в Монреаль. Поскольку это плавание было под строжайшим секретом, экипаж был одет в тропические "белых мундиры, чтобы запутать немецких агентов. В качестве эскорта. Эмеральд сопровождали линкоры, HMS Revenge и HMS Resolution и, и крейсера HMS Enterprise, HMS Caradoc.

Опасаясь высадки немцев в Англии, правительство Черчилля разработало план позволяющий Великобритании продолжать войну, даже если остров будет захвачен. Для этого все золотой запас и ценные бумаги были переправлены в Канаду. Используя свои полномочия в военное время правительство Черчилля конфисковало все ценные бумаги, находящиеся в банках Англии и под покровом секретности переместили их в порт Гринок в Шотландии.

В течение десяти дней, - вспоминал один из участников этой операции, - все отобранные для перемещения вклады в банках Соединённого Королевства были собраны, сложены в тысячи коробок размером с ящики от апельсинов и свезены в региональные центры сбора. Всё это были богатства, принесённые Великобритании поколениями её торговцев и мореплавателей. Теперь вместе с накопленными тоннами золота Британской империи им предстояло переправиться через океан.

Для перевозки первой партии секретного груза был снова выбран крейсер «Эмеральд», которым теперь командовал капитан Френсис Сирилл Флинн, 24 июня он должен был выйти из гавани Гринок в Шотландии.

23 июня поездом до Глазго из Лондона выехали четыре лучших специалиста по финансовым вопросам из Английского банка с Александером Крейгом во главе. Тем временем усиленно охраняемый специальный поезд привёз в Гринок последнюю партию золота и ценных бумаг для погрузки на стоявший в заливе Клайд крейсер. Ночью пришёл эсминец «Коссак», чтобы присоединиться к эскорту «Эмеральда».

К шести часам вечера 24-го крейсер был загружен ценностями так, как ещё ни один корабль до него. Его артиллерийские погреба были наполнены 2229 тяжёлыми ящиками, в каждом из которых лежало четыре золотых бруска. (Груз золота оказался таким тяжёлым, что по окончании плавания были обнаружены погнутыми угольники полов этих погребов.) Тут же лежали коробки с ценными бумагами, всего их было 488 на общую сумму более 400 миллионов долларов.

Таким образом, уже в первой перевозке оказались ценности на сумму более полумиллиарда долларов. Корабль покинул порт 24 июня 1940 года и в сопровождении нескольких эсминцев отплыл в Канаду.

Погода не очень благоприятствовала плаванию. С усилением шторма стала падать скорость эсминцев сопровождения, и капитан Вайан, командовавший эскортом, просигналил капитану Флинну идти противолодочным зигзагом, чтобы «Эмеральд» сохранял свою более высокую и, значит, более безопасную скорость. Но океан бушевал всё сильнее и сильнее, и в конце концов эсминцы отстали так, что капитан Флинн решил дальше плыть в одиночку. На четвёртый день погода улучшилась, а вскоре, 1 июля, где-то после 5 часов утра, на горизонте появились берега Новой Шотландии. Теперь по спокойной воде «Эмеральд» шёл к Галифаксу, делая 28 узлов, и в 7.35 1 июля благополучно встал в док.

В Галифаксе груз был перегружен в специальный поезд, который уже стоял в ожидании и на подходящей к доку железнодорожной ветке. Тут же находились представители Канадского банка и железнодорожной компании «Кэнэдиэн нэшнл экспресс». Перед началом разгрузки были приняты чрезвычайные меры предосторожности, причал тщательно перекрыт. Каждый ящик при выносе с крейсера регистрировался как сданный, после чего заносился в список при погрузке в вагон, причём всё это происходило в ускоренном темпе. В семь часов вечера состав с золотом отправился.

2 июля 1940, в 5 часов вечера поезд прибыл на станцию Бонавентур в Монреале. В Монреале вагоны с ценными бумагами были отцеплены, а золото поехало дальше, в Оттаву На перроне груз встречали Дэвид Мансур, исполняющий обязанности управляющего Канадским банком, и Сидни Перкинз из отдела валютного контроля. Оба эти человека были осведомлены, что поезд привёз секретный груз, имеющий кодовое название «Fish». Но лишь один Мансур знал, что им предстоит принять участие в крупнейшей финансовой операции, когда-либо осуществляемой государствами в мирное или военное время.
Как только состав остановился, из вагонов вышла вооружённая охрана и оцепила его. Мансура и Перкинза провели в один из вагонов, где их ожидал худощавый невысокий человек в очках - Александер Крейг из Английского банка, сопровождаемый тремя помощниками.

Теперь ценности переходили под их ответственность, и им предстояло куда-то поместить эти тысячи упаковок. Дэвид Мансур уже сообразил куда.
24-этажное гранитное здание страховой компании «Сан лайф», занимавшее целый квартал в Монреале, было самым удобным для этих целей Оно имело три подземных этажа, и самый нижний из них в военное время предполагалось как раз отводить под хранилище ценностей типа этого «Вклада ценными бумагами Соединённого Королевства», как его назвали.

Вскоре после часа ночи, когда движение на улицах Монреаля стихло, полиция оцепила несколько кварталов между сортировочной станцией и «Сан лайфа». После этого между вагонами и задним въездом в здание начали курсировать грузовики, сопровождаемые вооружёнными охранниками «Кэнэдиэн нэшнл экспресс». Когда последняя коробка упокоилась на своём месте - что было соответствующим образом зарегистрировано, - ответственный за депозит Крейг от лица Английского банка взял у Дэвида Мансура расписку в получении от лица Канадского банка.

Теперь предстояло быстро оборудовать надёжное хранилище. Но изготовление камеры 60-футовой длины и ширины и 11-футовой высоты требовало огромного количества стали. Где её взять в военное время? Кто-то вспомнил о неиспользуемой, заброшенной железнодорожной ветке, две мили путей которой имели 870 рельсов. Из них-то и были изготовлены стены и потолок толщиной в три фута. В потолке установили сверхчувствительные микрофоны звукоулавливающих приборов, фиксирующих даже слабейшие щелчки выдвигаемых из железного шкафа ящиков. Для того чтобы открыть двери хранилища, требовалось набрать две различные цифровые комбинации на запирающем устройстве. Двум банковским служащим сообщили одну комбинацию, двум другим - вторую. «Другая комбинация мне была неизвестна, - вспоминал один из них, - и каждый раз, когда требовалось войти в камеру, мы должны были собираться парами».

Поход «Эмеральда» был только первым в череде «золотых» трансатлантических переходов британских кораблей. 8 июля из портов Великобритании вышли пять судов, которые везли самый большой комбинированный груз ценностей, когда-либо транспортировавшийся по воде или по земле. В полночь из залива Клайд вышли линкор «Рэвендж» и крейсер «Бонавентур». На рассвете в Северном проливе к ним присоединились три бывших лайнера «Монарх Бермудов», «Собеский» и «Баторий» (два последних были судами «Свободной Польши»). Эскорт составляли четыре эскадренных миноносца. Этот конвой, которым командовал адмирал сэр Эрнест Расселл Арчер, вёз золотые слитки примерно на 773 миллиона долларов и 229 коробок ценных бумаг общей ценностью приблизительно в 1 750 000 000 долларов.

На всём протяжении перехода через Атлантику восемь 15-дюймовых и двенадцать 6-дюймовых орудий и батареи 4-дюймовых зениток находились в постоянной боевой готовности. 13 июля первые три судна вошли в гавань Галифакса. Вскоре после этого появился «Бонавентур», а потом и «Баторий». Для перевозки золотых слитков в Оттаву потребовалось пять специальных поездов. Груз был таким тяжёлым, что в каждый вагон складывали не больше 200 ящиков, чтобы выдержал пол. Каждый состав вёз от 10 до 14 таких грузовых вагонов. В каждом вагоне было заперто двое охранников, которые сменяли друг друга через каждые четыре часа.

Всё это золото перевозилось без страховки. Кто мог бы или хотя бы захотел страховать слитки на сотни миллионов долларов, особенно в военное время? Доставленный конвоем «Рэвенджа» золотой груз привёл к ещё одному рекорду: расходы «Кэнэдиэн нэшнл экспресс» по его перевозке оказались самыми высокими в его истории - что-то около миллиона долларов.

В Оттаве «Кэнэдиэн нэшнл рэйлроуд» организовывала прибытие специальных поездов так, чтобы их разгрузка и перевозка золота в Канадский банк на Веллингтон-стрит проходили ночью. Кто бы мог подумать ещё совсем недавно, что это пятиэтажное здание, в котором располагался банк, высотой всего 140 футов станет подобным Форту Нокс, самому крупному вместилищу ценностей в мире? Три дня груз конвоя «Рэвенджа» золотым потоком лился в хранилище банка, имевшее размеры 60 на 100 футов. Грузовики разгружались, и 27-фунтовые чушки, точно большие куски жёлтого мыла в проволочных упаковках, аккуратно складывались в хранилище ряд за рядом, слой за слоем в огромный, до самого потолка, штабель из десятков тысяч слитков тяжёлого золота.
В течение трёх летних месяцев по железной дороге в Монреаль прибыло три дюжины грузов ценных бумаг.

Для размещения всех сертификатов потребовалось почти 900 четырёхстворчатых шкафов. Спрятанные под землёй ценности круглосуточно охраняли 24 полицейских, которые там же ели и спали.

Просторное высокое помещение рядом с набитым ценными бумагами хранилищем оборудовалось под офис для работы с депозитами. В штат Мансур пригласил 120 человек - бывших банковских служащих, специалистов из брокерских фирм и стенографисток из инвестиционных банков, - которые дали присягу на соблюдение секретности.

Офис, конечно, был исключительным. На третий этаж спускал только один лифт, и каждый сотрудник должен был предъявлять специальный пропуск (которые менялись каждый месяц) - сначала перед заходом в него, а потом внизу - охранникам из Конной полиции и ежедневно расписываться в своём приходе и уходе. У столов охранников имелись кнопки, которые включали сигнал тревоги прямо в управлениях Монреальской и Королевской канадской конной полиций, а также в службе Электрической защиты доминиона. Всё лето, за которое общее количество коробок с ценными бумагами достигло почти двух тысяч, сотрудники Крейга работали по десять часов ежедневно с одним выходным в неделю. Все эти ценные бумаги,принадлежавших тысячам разных владельцев,надо было распаковывать, разбирать и рассортировывать. В итоге было установлено наличие примерно двух тысяч разных типов акций и облигаций, включая все внесённые в отдельный список акции компаний, выплачивающих высокие дивиденды. К сентябрю ответственный за депозит Крейг, который знал всё, что у него должно было иметься, знал, что всё это у него действительно имелось. Каждый сертификат был учтён и внесён в картотеку.

Золото, как и ценные бумаги, прибывало непрерывно. Как показывают имеющиеся в Адмиралтействе документы, за период с июня по август британские корабли (вместе с несколькими канадскими и польскими) перевезли в Канаду и Соединённые Штаты золота более чем на 2 556 000 000 долларов.

Всего за период операции «Fish» было перевезено более 1500 тонн золота и учитывая золото полученное Англией от России в период Первой Мировой,каждый третий золотой слиток складированный в Оттаве был российского происхождения.
В современных ценах на золото, переправленные сокровища соответствуют примерно $230 миллиардов долларов,а стоимость ценных бумаг хранившихся в здании Сан лайф», оценивается в более чем 300 миллиардов в современных ценах.

Несмотря на то, в перевозку были вовлечены тысячи людей, спецслужбы Оси никогда не узнали об этой операции. Об этом говорит совершенно невероятный факт, что за эти три месяца в течении которых производились перевозки, в Северной Атлантике было потоплено 134 союзных и нейтральных судна - и среди них ни одного, перевозившего золотой груз.

Свое золото хранили в Канаде такие страны как оккупированные Германией, Бельгия, Голландия, Франция, Норвегия и Польша.

По информации опубликованной Центральным банком Канады 27 ноября 1997, всего за период Второй мировой войны в Канаду, между 1938 и 1945 годами, было отправлено на хранение различными государствами и частными лицами 2586 тонн золота.

Интересно,что в настоящее время, Канада вообще распродала весь свой золотой запас,причем совсем не по причине экстренной нужды в деньгах.

Уже многие десятилетия Канада входит в первую десятку стран с наивысшим уровнем жизни и даже как то была на первом месте.Правительство, обьяснила этот шаг тем, что ликвидность ценных бумаг гораздо выше чем золота и золото давно уже не является гарантом стабильности национальной валюты, так как обьемы золотого запаса,в денежном выражении, даже самые значительные, составляют лишь ничтожную долю в общем обьеме циркулирующей денежной массы в товарном обороте развитых стран.

«Странная война»

Чудо у Дюнкерка

Битва за Британию

Владычица морей

Колониальные интересы

И снова Европа

Настроение общества в начале Второй мировой войны было заметно спокойнее, чем в августе 1914 г. Не слышались страстные призывы ни от сторонников милитаризма, ни от пацифистов, как это случалось совсем недавно, Отчасти такое положение объяснялось довольно любопытной особенностью первого периода военных действий вплоть до апреля 1940 г., получившего название «странной войны», Всем казалось, что сражения происходят так далеко, что интерес к ним носил чисто академический характер. Эта необычная, непонятная для многих стадия войны хорошо описана в романе Ивлина Во «Не жалейте флагов». Повсюду проходили учения по противовоздушной обороне, в парках были вырыты окопы, в воздухе висели аэростаты заграждения, на зданиях размещалась зенитная артиллерия. Мужчины, женщины и дети получили 38 млн. противогазов. Сотни тысяч школьников были эвакуированы из больших городов в более безопасные сельские районы (хотя позднее многие из них потихоньку вернулись домой). Карточки на продукты, одежду, бензин и другие необходимые вещи быстро стали обычным делом. Сначала война не была богата событиями, и народ по старой традиции радовался победам британского флота, одержанным далеко от Британских островов. Например, такое произошло, когда в 1939 г. три британских судна в морском рукаве реки Плейт, недалеко от бухты Монтевидео, загнали в безвыходную ситуацию немецкий линкор «Граф Шпее».

Неопределенность общественного настроения являлась отражением двусмысленного положения самого правительства. Хотя кабинет подвергся реорганизации – в него был включен Черчилль, как это случилось с его возвращением в Министерство военно-морского флота в 1914 г., но в целом верховный орган власти остался тем же «Национальным правительством», что и в момент своего формирования в 1931 г. Профсоюзы в особенности относились к нему с глубоким недоверием, поскольку во главе кабинета стоял их старый противник и классовый враг Чемберлен. Однако в апреле 1940 г, «холодная война» начала разогреваться. Немцы оккупировали Норвегию, нанеся поражение британским морским и сухопутным силам, расквартированным в Нарвике. Вскоре пали Нидерланды и Бельгия, а французские войска в беспорядке отступали. Теперь над Британскими островами нависла непосредственная угроза.

Политический порядок 30-х годов больше не мог продолжаться. Седьмого-восьмого мая 1940 г. в Палате общин произошел судьбоносный раскол, и восемьдесят представителей от партии консерваторов подняли бунт против Чемберлена. Через два дня он подал в отставку, и премьер-министром военного времени стал Черчилль. В новое правительство вошли также лейбористы и либералы. Смена премьера, в отличие от декабря 1916 г., обошлась в целом без тайных интриг, поскольку Черчилля поддерживали и пресса, и Парламент. К тому же заметно большую лояльность проявило командование сухопутных, морских и военно-воздушных сил, чего никогда не было во времена Ллойд Джорджа.

Как никто из его современников, Черчилль воплотил в себе традиционный дух патриотизма. Война придала его карьере новый импульс и обнаружила новые способности. В этот «звездный час» для его страны вдохновенные речи Черчилля по радио и в Палате общин помогли нации раскрыть новые возможности и мобилизоваться. Он умел даже унизительное военное поражение при Дюнкерке представить как триумф британской изобретательности и решимости. Когда в середине июня Франция была оккупирована немецкими войсками, территориальная неуязвимость Британии оказалась под такой угрозой, какой она не подвергалась со времен Наполеона в 1804 г. Нация осталась один на один с врагом.

Степень готовности Британии к обороне в сухопутном и морском отношениях оставалась весьма сомнительной. В тылу помимо мобилизованных резервистов существовали еще отряды местной самообороны, которые состояли из гражданских лиц и которые впоследствии не без юмора были названы «стариковской армией» любителей вносить путаницу. К счастью, ее боевой дух так и не был подвергнут испытанию. Настоящая битва происходила в воздухе, где благодаря усилиям газетного магната, а теперь министра авиационной промышленности лорда Бивербрука количество истребителей типа «Спитфайер» и «Харрикейн» резко возросло. Начиная с середины августа немецкие военно-воздушные силы волна за волной атаковали сначала аэродромы и военные заводы, а затем, в 1941 г., принялись за Лондон, Ковентри, Плимут, Ливерпуль, Гулль, Суонси, а также другие города и морские порты. Но, несмотря на страшные бомбардировки, граждане не утратили мужества, а оборонительные сооружения почти чудом устояли. В августе-октябре 1941 г. легендарные пилоты «Спитфайеров» и «Харрикейнов», которых называли «избранными» (среди них было много поляков, чехов и канадцев), приняли на себя тяжелый удар Luftwaffe . К Рождеству опасность внезапного вторжения на Острова миновала, хотя воздушные налеты на Лондон и другие города продолжались. Популярность Черчилля чрезвычайно возросла, а с ней и чувство всенародного единства. Дюнкерк и битва за Англию в небе породили тысячи легенд, толки о глубинном изоляционизме Британии и ни на чем не основанное ощущение самодостаточности. В результате после войны идея европейского единства была встречена британцами холодно. Они прекрасно понимали, что из всех воюющих западных демократических стран им одним удалось избежать оккупации, как, впрочем, удавалось всегда начиная с 1066 г. В том, что происходившее в 1940 г. британцы назвали «звездным часом», отразились гордость и энтузиазм, рожденные в момент высшего исторического напряжения.

Впоследствии военные события на суше, а особенно на море и в воздухе оказали огромное влияние на международный и имперский статус Великобритании. Вначале война казалась традиционным европейским конфликтом, в ходе которого речь шла о защите национальной безопасности и балансе сил на Западе. Поэтому, чтобы защитить Ла-Манш и прикрыть его с Запада, значительная часть британского военного флота была размещена в Северном море и в Северной Атлантике. Однако можно считать, что эта фаза войны пришла к завершению уже летом 1941 г., когда планы Германии относительно оккупации Британии (хотя Гитлер всегда испытывал сомнения по этому поводу) или нанесения ей серьезного ущерба путем воздушных атак Luftwaffe – были сорваны. Непосредственная угроза Британским островам миновала, и британскому торговому флоту благодаря соглашению с США по ленд-лизу (начиная с 1941 г.) удалось наладить поставки продовольствия и сырья населению в течение всей войны, хотя немецкие подводные лодки еще долго продолжали топить английские корабли. Черчилль не спускал глаз с портов нейтральной Ирландии и ее премьер-министра де Валеры, настроенного антибритански. Даже разрушения и угроза человеческим жизням в Юго-Восточной Англии, вызванные ударами управляемых ракет «Фау-l» и «Фау-2» с военных баз в Нидерландах летом и осенью в 1944 г., не смогли нанести серьезного ущерба безопасности страны в целом.

Уже в конце 1940 г. в ведении войны появились имперские мотивы. Сначала целью военных операций являлось спасение Западной и Центральной Европы от агрессии германского фашизма, но затем усилия были направлены на сохранение Британского Содружества и империи в том виде, в каком она существовала много лет. Белые доминионы: Австралия, Новая Зеландия, Канада и, после некоторого колебания, Южная Африка – сразу начали оказывать помощь метрополии сырьем и другими средствами для усиления британского флота. От Индии и Египта были получены большие кредиты, так называемые «стерлинговые авуары», из-за которых после войны британское правительство имело множество неприятностей, но во время военных действий они помогли Британии расплатиться за поставки, а также отчасти возместить ущерб от потери заморских активов и снижения «невидимой» прибыли морских перевозок.

Когда в июне 1941 г. в войну вступил Советский Союз и особенно в декабре 1941 г. – после присоединения к союзникам Соединенных Штатов в результате нападения Японии на американский флот в Пёрл-Харборе – стало ясно, что война приобрела характер мировой и сражениями охвачены все континенты и океаны, а следовательно, гигантская структура Британской империи находится под смертельной угрозой.

Основные военные усилия на море, на суше и в воздухе Британия направила на сохранение традиционных связей на Ближнем Востоке, где центром был Суэцкий канал, а также баз в Персидском заливе и вокруг богатейших нефтяных месторождений. Когда итальянцы в 1940 г. вступили в войну на стороне Германии, британские войска с успехом сражались с ними в Абиссинии и Сомали. Но еще больше сил было брошено на защиту Египта и побережья Северной Африки. В 1941 г. британские войска под командованием генерала сэра Арчибальда Уэйвелла захватили всю Киренаику и двинулись на Триполи, но позднее были вынуждены отступить назад, к Египту. Сдача Тобрука в начале 1942 г. привела к серьезному политическому кризису в Великобритании, и даже положение Черчилля оказалось под угрозой.

Во второй половине 1942 г. основные военные действия осуществлялись британской 8-й армией под командованием сначала генерала Клода Аучинлака, а затем Бернарда Монтгомери с целью остановить продвижение немцев на Каир и Суэц. Окончательный прорыв Монтгомери в ноябре 1942 г. при Эль-Аламейне позволил английским войскам пересечь территорию современной Ливии, дойти до Триполи, а затем до Туниса. Там Монтгомери соединился с американскими частями под командованием генерала Омара Брэдли, которые высадились в Алжире и двигались в восточном направлении. Последующие совместные операции, такие, как высадка на Сицилии и продолжительный марш через Италию (с берегового плацдарма в Анцио и до самых Альп), имели целью сохранить важные для империи стратегические коммуникации и обеспечить контроль над Восточным Средиземноморьем. Те, кто считал, что необходимо открыть второй фронт во Франции в 1943 г., чтобы помочь Красной армии, боровшейся с немцами на оккупированной ими российской территории, с гневом и возмущением смотрели на концентрацию сил в районе Средиземного моря. Но Черчилль настоял на своем плане. В 1944 г. английские войска высадились в Греции – не только для того, чтобы изгнать оттуда немцев, но и для подавления действовавшего там левого движения ЭЛАС.

На Дальнем Востоке тоже потребовалось приложить отчаянные усилия, чтобы не допустить разрушения империи. Японские войска завоевали Китай, Индокитай и дошли до голландских колоний в Ост-Индии, захватив все американские военные базы на Филиппинах. Это заставило Черчилля сменить приоритеты и выдвинуть Дальний Восток с его подступами к индийскому субконтиненту на первое место в военной стратегии. Здесь англичане понесли огромные потери. В декабре 1941 г. японские бомбы и торпеды потопили линкоры «Принц Уэльский» (Priпce of Wales ) и «Отпор» (Repulse ). Затем японцы стремительно двинулись через Малайю и 15 февраля захватили Сингапур, взяв в плен 80 тыс. солдат, уроженцев Британии и стран империи. Эта катастрофа стала результатом серьезных просчетов как со стороны командующего, генерала Персиваля, так и самого Черчилля, который недооценил военную силу Японии. Выступая в Палате общин, премьер-министр назвал происшедшее «самой ужасной капитуляцией во всей истории Британии». Поражение стало важной вехой в процессе распада империи. Например, с тех пор Австралия и Новая Зеландия искали защиты на Тихом океане скорее у Соединенных Штатов, чем у метрополии.

Однако в дальнейшем подобных поражений не последовало. Продвижение японцев на Бирму было остановлено силами «чиндитов» под командованием Орда Уингейта, о котором много писали и говорили. В результате британское правление в Индии устояло, несмотря на угрозу изнутри, со стороны партии Индийский национальный конгресс, и со стороны Японии, напавшей на Бирму. К концу 1944 г., невзирая на потерю Малайи, Сингапура и Гонконга, положение Великобритании в Тихоокеанском и Восточноазиатском регионе оставалось прочным, хотя и зависело от американской сухопутной и военно-морской помощи.

В июне 1944 г. центр тяжести военных действий снова переместился в Европу: союзные войска под командованием генерала Дуайта Эйзенхауэра и генерала Монтгомери начали освобождение Франции с плацдарма в Нормандии. Военные историки до сих пор спорят по поводу военной тактики Великобритании в завершающий период войны. Особенно много противоречий вызывают промедления в продвижении через Северную Францию и Нидерланды. Высадка десанта в Арнеме закончилась поражением. Но все равно это была стремительная и триумфальная кампания. Девятого мая 1945 г. именно Монтгомери принял официальную безоговорочную капитуляцию германских войск в Люнебург-Хит. Несколькими днями раньше Гитлер покончил с собой. После двух атомных бомбардировок, разрушивших города Хиросима и Нагасаки и унесших жизни 110 тыс. человек, Япония тоже сдалась.

Эта война не породила ни сомнений в ее необходимости, ни восторженного джингоизма, как Великая война 1914-1918 гг., но она укрепила национальное самосознание. Главным было то, что в течение шести лет, пока длилась Вторая мировая война, погибло меньше британцев, чем за четыре года изнурительного окопного противостояния 1914-1918 гг. За шесть лет было убито 270 тыс. военнослужащих и 60 тыс. мирных жителей погибло в результате воздушных налетов немецкой авиации. Военные действия происходили далеко от Британских островов и носили эпизодический характер. Кроме того, они велись более эффективно благодаря хорошей технической оснащенности. Даже такие ветераны движения за мир, как философ Бертран Рассел, считали эту войну почти «оправданной». Но многие жизненно важные вопросы, касающиеся внешнеполитической роли Британии, оставались без ответа. Несмотря на то что Англия вернула себе контроль над Гонконгом, Сараваком, Малайей и Сингапуром в Азии, а также над Британским Сомали в Африке, имперская система на Дальнем и Ближнем Востоке подверглась тяжелому испытанию. На всех конференциях военного времени и на Потсдамской конференции июля-августа 1945 г. американцы старались ускорить процесс деколонизации, что заставило Черчилля сказать однажды, что он не затем стал первым министром короля и вел кровавую войну в течение шести лет, чтобы председательствовать на похоронах Британской империи. Но события опередили его замыслы.

Воздействие войны на внутреннюю жизнь страны было тоже огромным. Как и во время прошлой войны, в образе жизни и структуре населения Британии произошли большие перемены: вся социальная и экономическая жизнь была централизована и поставлена под государственный контроль. Но в отличие от 1914-1918 гг. бюрократический аппарат работал более эффективно, поэтому предполагалось, что он будет функционировать таким же образом и в послевоенный период. Итогом войны стало осознание необходимости равенства людей, осознание, какого Британия не знала за всю свою предшествующую историю. Писателю Оруэллу даже показалось, что произошла социальная революция, о чем он написал в своем произведении «Лев и Единорог». Карточная система, противогазы, удостоверения личности и другие меры военного времени выпали на долю каждого в равной степени и создали ощущение справедливости для всех. Все вместе страдали от воздушных налетов. Огромное впечатление оказала на детей Лондона, Бирмингема, Ливерпуля и других городов эвакуация в сельскую местность Англии и Уэльса. Впервые представителям разных слоев населения, никогда не встречавшимся прежде, пришлось столкнуться нос к носу, хотя это не значило, что они поняли или полюбили друг друга. Эвакуация дала возможность значительно улучшить питание и медицинское обслуживание детей, живших в городских трущобах, что положительно сказалось на их физическом и умственном развитии. Что же касается их родителей, то после страшного упадка 30-х годов война обеспечила им полную занятость. Равенство военных лет дало надежду на возможность социального планирования, хотя связь между людьми, работавшими на заводе или в шахте, и лондонскими бюрократами, отнюдь не сидящими за чертежными досками или проводящими время на совещаниях, была очевидной и хорошо отлаженной. В результате ощущение единства и равенства в принесении жертв, возникшее в годы войны, породило новые требования к публичным политикам. У всего населения, в том числе у военных, созрело убеждение, что на этот раз лозунг превращения Британии в «страну, достойную своих героев» не должен быть забыт и отброшен, как это случилось после 1918 г. Такое настроение британцев нашло точное отражение на страницах иллюстрированного журнала «Пикчер пост», издаваемого во время войны Томом Хопкинсоном, в газете «Дейли миррор» и в популярных радиопередачах, которые вел йоркширец Дж.Б.Пристали, чей природный радикализм напоминал стиль Уильяма Кобетта.

Самым известным документом, также отражающим запросы людей того времени, стал доклад Уильяма Генри Бевериджа, обнародованный в ноябре 1942 г. Сам Беверидж был экономистом строго академического толка, но в своем докладе он предложил современную схему системы социального обеспечения, в которой предусматривались пособия по беременности и на детей, страхование на случай болезни и безработицы, пенсии по старости и вспомоществование на похороны, финансируемые из доходов от налогообложения. Восторженная реакция публики на этот доклад сделала совсем нехаризматичного Бевериджа знаменитостью, и он получил прозвище Народный Уильям. Такая реакция показала, что социальные вопросы останутся в центре внимания общественности и после войны, а среди них приоритетным станет бесплатное национальное здравоохранение. Доклад Барлоу, в действительности увидевший свет еще в 1940 г., предложил полную реконструкцию экономики районов, пострадавших от депрессии. В результате в 1945 г. был принят Акт о распределении промышленности, и, хотя и с большим опозданием, пошел процесс экономического восстановления таких регионов, как северо-восток Англии и Южный Уэльс, где началась диверсификация и модернизация их инфраструктуры. Доклад Утвотта, сделанный в 1942 г., предложил новый, динамичный подход к городскому строительству. В нем предусматривалось сохранение «зеленого пояса» вокруг городов, меры по контролю за использованием земли и создание новых городских поселков для жителей переполненных старых городов. В основе всех этих планов, выношенных во время войны, лежало намерение добиться полной занятости населения, о чем упоминалось и в бюджете 1943 г., и в Белой книге правительства 1944 г. Было решено, что трагедия 30-х годов, которая привела к застою, бессмысленной трате человеческих и экономических ресурсов и разобщению людей, не должна повториться. Деятели, некогда возглавлявшие демонстрации безработных, теперь работали в правительстве. Среди них – Эллен Уилкинсон (Красная Эллен), член Парламента от Ярроу, в свое время принимавшая участие в организации «голодного марша» 1936 г.

Эта мода на социальные нововведения подкреплялась изменением фискальной политики с упором на антициклические меры, управление спросом и бюджет, учитывающий трудовые ресурсы страны. Подобные новшества были подержаны даже такими традиционалистами, как министры финансов военного времени Кингсли Вуд и сэр Джон Андерсен. Сам Кейнс работал в то время в Министерстве финансов и оказывал большое влияние на группу экономистов, работавшую в кабинете министров. Некогда он резко критиковал послевоенную внутреннюю политику 1919 г., а теперь стал ключевой фигурой не только при определении бюджетной политики внутри страны, но и при заключении международных финансовых договоренностей, в частности при попытке создать благоприятные условия для международной торговли путем принятия Бреттон-Вудской валютной системы. Люди, придерживавшиеся прежде весьма традиционных взглядов, в новой обстановке предлагали самые радикальные меры, например: национализацию основных отраслей индустрии и Банка Англии; введение налога на наследуемый капитал; создание сети государственных медицинских учреждений, где весь персонал получал бы установленную зарплату. Все это провоцировало постоянные столкновения в коалиционном кабинете между министрами – консерваторами и министрами – лейбористами, которые сопровождались снайперским огнем с задних скамеек, где сидели такие флибустьеры, как непоколебимый Эммануэль Шинвел, еврей из Глазго, и блестящий оратор Эньюрин Бивен, бывший шахтер из Уэльса. Впечатляющие социальные и интеллектуальные дискуссии, происходившие под покровительством лидера военного времени Черчилля, значительно больше отвечали духу времени и интересовали публику, чем споры о «реконструкции» 1917-1918 гг.

Война возродила в литературе и искусстве интерес к традиционным ценностям. Но что показательно, литературное творчество не ощутило такого подъема, как в 1914-1918 гг. Ничего похожего на поколение «военных поэтов» не появилось. Художники-баталисты получали государственные дотации для изображения на полотне немецких воздушных налетов и других событий военного времени. Среди них можно упомянуть самых известных: Мура, Джона Пайпера и Грэма Сазерленда.

Любопытно отметить, что музыка, особенно под покровительством Совета по поддержке музыки и других искусств, получила в это время мощный стимул для своего развития. Леди Мира Гесс с успехом давала дневные фортепьянные концерты, что показывало возросший интерес публики к музыкальному искусству. Такие композиторы, как Майкл Типпетт (пацифист по убеждениям, написавший трогательное и очень гуманное по своей сути произведение «Дитя нашего времени») и Бенджамин Бриттен откликнулись на события замечательными творениями. Опера Бриттена «Питер Граймс», впервые исполненная в июне 1945 г., вдохнула новую жизнь в английское оперное искусство, которое все еще черпало идеи из легких по жанру произведений Гилберта и Салливана пятидесятилетней давности. Во время войны кино наконец было признано новой формой искусства. Фильмы на военную тему, такие, как «Где мы служим» и «Короткая встреча», говорили о разлуках, утратах и жертвах, наполняя киноиндустрию, с обычным для нее сильным уклоном в коммерцию, творческим и реалистическим содержанием.

Однако, по мнению публики, из всех средств массовой информации главную роль в распространении культуры играло радио Би-би-си. В те времена самыми известными эстрадными артистами и комментаторами были комик Томми Хендли, популярная певица Вера Линн, военные корреспонденты Ричард Димблби и Винфорд Воган Томас. В обстановке, когда население остро воспринимало непривычные социальные и интеллектуальные новшества, Би-би-си играло роль умиротворяющей силы, провозглашая преданность Богу, королю и семье, а также верность национальному наследию. Шесть лет военных испытаний показали, что именно это и нужно было народу.

Все большее беспокойство вызывало и состояние образования простого народа. С 1918 г. британская образовательная система не претерпела практически никаких изменений, хотя ее развитие в 1922 г. было приостановлено комитетом, возглавляемым сэром Э.Гемесом, который существенно сократил финансирование этой общественной службы. Основная часть рабочих вообще не получала среднего образования, а вплоть до 1939 г. число учащихся, посещавших университеты и другие высшие учебные заведения, по международным стандартам оставалось чрезвычайно небольшим. Причем все студенты являлись выходцами из богатых семей или семей среднего класса. Исключение составлял только Уэльс. В 1944 г. был принят закон Батлера о реорганизации системы образования, который стал еще одним важным социальным завоеванием военного времени. Закон заложил основы для новой, общедоступной системы среднего образования, разделив ее, как Цезарь Галлию, на три части: среднюю современную школу, классическую (grammar) и техническую. Этот акт оживил классическую школу и подготовил почву для будущих крупных вложений в строительство школьных зданий и приобретение для них нового оборудования. Таким образом было обеспечено широкое распространение грамотности и высокая степень социальной и профессиональной мобильности. В послевоенный период наступила эра молодежи, закончившей классическую школу; в то же время стандарты образования в «современных» («mоdеrn») школах, которые заканчивало менее удачливое большинство, все время подвергались критике.

После Первой мировой войны официальные круги провозгласили возврат к традиционным ценностям и идеям, но среди рабочих и интеллектуальной элиты популярными были социальные реформы и даже революционные идеи. Во время Второй мировой войны между устремлениями и реальностью стало значительно меньше расхождений. Жажда перемен у народа и молчаливое признание руководящей верхушкой того, что предвоенное общество было несправедливым и социально разделенным, оказались созвучны друг другу и превратились в один из самых главных результатов войны для британцев. Важным аспектом этих изменений явилось то, что профсоюзы, в отличие от периода, последовавшего после 1918 г., перестали играть роль аутсайдеров. Бевин, пользовавшийся большим авторитетом и возглавлявший профсоюз транспортных и неквалифицированных рабочих, стал одной из самых влиятельных фигур в правительстве, после того как в мае 1940 г. Черчилль назначил его министром труда. Под его руководством профсоюзы начали работать с правительством над проблемой урегулирования трудовых отношений, улучшения условий труда в промышленности и над выработкой стратегии экономического планирования, чего раньше никогда не бывало. Ситрин, занимавший пост генерального секретаря Британского конгресса тред-юнионов (БКТ), практически стал еще одним членом правительства.

Нельзя сказать, что во время войны не было забастовок: в 1942 г. бастовали горняки в Кенте, в 1941 г. имели место стачки ремесленников Клайда, в 1942-1943 гг. – Южного Уэльса. Но на фоне складывающегося национального консенсуса эти стачки казались довольно незначительными. К концу войны, в 1945 г., БКТ обнародовал новый список общественных приоритетов, в который были включены национализация главных отраслей промышленности и коммунальных услуг, обеспечение полной занятости населения, создание государства всеобщего благосостояния в том виде, в каком оно было представлено в докладе Бевериджа. Здесь фигурировала возникшая в военные годы эгалитарная финансовая политика, исходящая их требования «справедливость для всех».

Это стремление к переменам было характерно для всех слоев общества, причем к нему активно примешивался политический радикализм. В период между 1940-1945 гг. Британия «полевела» больше, чем когда-либо в своей истории. В правительстве Черчилля четко прослеживается деятельность министров-лейбористов, оказывавших воздействие на внутреннюю политику. Уже упомянутый Бевин, заместитель премьер-министра Клемент Эттли, министр внутренних дел Герберт Моррисон, Гринвуд, Хью Далтон и др. стали известными политическими деятелями и пользовались доверием народа. На них надеялись, как надеются на талисман, и верили, что после окончания войны наступит период реконструкции. Реформистами были и министры-консерваторы, например Батлер, автор закона об образовании. Их убеждения совпадали со взглядами новых сторонников государственного планирования, среди которых встречались не только теоретики либеральных ценностей, такие, как Кейнс и Беверидж, но и совершенно аполитичные технократы.

Стало ясно, что в радикалов превратились все: и те, кто исполняет государственные обязанности в Вестминстере и Уайтхолле, и остальная публика, что было зафиксировано результатами опросов Института Гэллапа и опубликовано в газетах. Причем этим данным современники не придавали особого значения, так как опросы общественного мнения были еще непривычной формой социологического исследования, к тому же пришедшей из-за океана. На дополнительных выборах в некоторых случаях удавалось выиграть Христианской социалистической партии всеобщего благосостояния, имевшей нечеткую политическую платформу. Народ с энтузиазмом приветствовал Красную армию, особенно популярную после победы под Сталинградом и наступления на Берлин. Поговаривали, что в британской армии даже получили распространение новые левые идеи, которые обсуждали в воинских частях и специальных информационных кружках. Солдаты, несшие службу в пустыне или на Дальнем Востоке, посылали домой гневные письма, в которых говорилось, что после войны они намерены добиваться улучшения своей жизни.

По мере того как война близилась к завершению, мысль о послевоенной реконструкции все глубже укоренялась в сознании людей. В 1918 г. многие задуманные проекты оказались слабо разработанными и, попав в руки Министерства финансов, были забыты. Но на этот раз сама война являлась действительно народной. Идеи были четко выражены, поддерживались общим демократическим порывом и имели научную основу. Как только война закончилась, результат этих умонастроений стал очевиден при довольно драматических обстоятельствах. В мае 1945 г., через несколько дней после победы над Германией, когда военные действия против Японии на Дальнем Востоке еще продолжались, коалиционное правительство Черчилля неожиданно распалось. Глава Лейбористской партии, отвечая на пожелания рядовых ее членов, настоял на том, чтобы министры-лейбористы, к огромному разочарованию Черчилля, покинули кабинет. Всеобщие выборы были назначены на июль.

Повторить «купонные выборы» 1918 г. теперь было нереально. Возможно, Кейнс оказался тогда не совсем прав, утверждая, что чистоту тех выборов подпортили истерические выкрики типа «повесим кайзера», хотя отчасти так оно и было. Общая патриотическая экзальтация ноября-декабря 1918 г. сослужила в то время плохую службу духовному состоянию народа. Настроение, присущее британцам в июне-июле 1945 г., было куда более трезвым. Население сосредоточилось на проблемах жилья, здравоохранения, полной занятости и возрождения промышленности, т.е. гораздо больше интересовалось послевоенным социальным переустройством, чем внешней и имперской политикой. Поэтому престиж и власть Черчилля, который во время войны пользовался огромным уважением, теперь были не только не нужны партии консерваторов, но даже мешали ей.

К всеобщему изумлению, в результате таких умонастроений произошло беспрецедентное изменение в распределении голосов избирателей между партиями, какого страна не видела с 1906 г. Лейбористы выиграли 203 новых мандата, получив в целом 394 места в Парламенте против 210, доставшихся консерваторам. Отнюдь не яркий, немногословный лидер лейбористов К.Эттли вдруг оказался на Даунинг-стрит, 10, во главе правительства, избранного подавляющим большинством. Рядом с ним заняли места его опытные коллеги: Бевин, назначенный на пост министра иностранных дел, Моррисон, заместитель премьер-министра, Далтон, министр финансов, и сэр Стаффорд Криппс во главе Министерства торговли. Так прореагировали британцы на изменившуюся во время войны общественную атмосферу. Кроме того, это был их приговор по тем делам, что вызывали горечь в 30-е годы – о мюнхенском договоре, об Испании, о Ярроу и о «голодных маршах», – с запозданием приведенный в исполнение. Британия – редкий момент в ее истории! – являла собой картину разобщенности и нарушения преемственности. И левые министры, и сам электорат пребывали в состоянии одновременно восторга и недоумения. Новый министр-лейборист Джеймс Гриффитс в неподдельном изумлении вопрошал по этому поводу: «И что же дальше?

Реферат на тему:
«Великобритания во Второй мировой войне»

СОДЕРЖАНИЕ:

Введение………………………………………………………… …………………….3
1. Предпосылки ……………………………………………………………………….4
2. Война………………………………………………………………… ……………...5
3. Перелом в войне ………………………………………………………………. .….10
4. Победа над Германией……………………………………………………… ….…12
5. Победа над Японией …………………………………………………………… ….14
6. Итоги войны………………………………………………………………. ……….14
7. Потери……………………………………………………………… ………………15
Заключение…………………………………………………… ………………………16

Введение
Прошло много лет с начала Второй мировой войны. Политические, социально-экономические и военные предпосылки этой войны, казалось бы, всесторонне изучены историками. Однако интерес к этой теме не ослабевает. Появился ряд фундаментальных исследований на основе вводимых в научный оборот новых документов из российских и зарубежных архивов.
Это естественный процесс. Механизм возникновения глобальных войн должен быть досконально изучен для того, чтобы не повторялись мировые катастрофы, унесшие с собой десятки миллионов человеческих жизней. Кстати, как указывают официальные английские историки (Вудворт, Намьер, Медликотт), опубликовавшие в свое время сборники "Документы британской внешней политики", они сами будто бы сознательно "разоблачали" мюнхенскую политику британского премьер-министра Н. Чемберлена по "умиротворению" агрессора, чтобы исключить в будущем повторение такой политики.
В данной работе речь пойдет об участии Великобритании во Второй мировой войне. Великобритания была одной из стран - творцов международной политической системы после Первой мировой войны . В то же время, как сильнейшая европейская «великая держава», Великобритания традиционно стремилась сохранять паритет сил на континенте, попеременно поддерживая те или иные страны. Новая полномасштабная война на европейском континенте была для Великобритании крайне нежелательна как с экономической, так и с политической точки зрения.

1. Предпосылки

Вторжение в Польшу

«Странная война»

Война на море

Сражение за Скандинавию

Битва за Британию